Сэм Кейл и Василий Кандинский. Keil Space: видеть невидимое, указывать на будущее

АртУзел исследует влияние Василия Кандинского на творчество современной английский художницы и скульптора Сэм Кейл, чьи работы представлены в пространстве KEIL SPACE во Флоренции. 

Текст: Валерия Жизнякова
  Фото:  Team Space Sam Keil

Сэм Кейл рано пришла к своему призванию, увлекшись лепкой еще в начальной школе. Первые ее «скульптуры» — фигурки животных и игрушки из пластилина — приводили в восторг ее учителей. Родители поддержали художественный интерес дочери. Ее отец был арт-дилером, а мама — индианкой из племени хопи. Сэм всегда замечала сложности жизни и стремилась воплотить их в материальной форме.

Школьное образование Сэм получила пансионе Стоу, а затем отправилась изучать скульптуру в Королевскую академию художеств под руководством сэра Роджера де Грея. Она была одной из лучших учениц на курсе скульптора Элизабет Фринк, а позже продолжила успешно заниматься у нее в Уилтшире. После Академии Сэм продолжила карьеру, выигрывала гранты и становилась стипендиатом. Ее пригласили в Вену изучать лошадей породы липиццанер. Она много путешествовала по Европе и Северной Америке. Знания и опыт, полученные в этих поездках, в дальнешем легли в основу ее работ.

Сэм полагает, что чем лучше художник постигнет этот мир, тем точнее сможет воссоздать его. Поэтому сама она изучала не только искусство, но и естественные науки, в частности, квантовую физику. Ее принципы лежат в основе работ художницы.

Сейчас работы Сэм Кейл представлены во Флоренции в пространстве Keil Space.  

МУЗЫКАЛЬНОСТЬ ВИДИМОГО: иностранные слова

Теории Кандинского, безусловно, открыли новые перспективы в интерпретации искусства, позволив оценить произведения, которые иначе не достигли бы сердца зрителя. Духовно-рациональный картографический подход в его грамматике — линия, точка, поверхность — стал инструментом для понимания многих произведений, превратив то, что казалось простым нагромождением непонятных элементов, в формы с глубоким и артикулированным смыслом. Именно благодаря грамматизации искусства Кандинским теперь можно оценить многие произведения, даже те, которые нефигуративны и считаются невыразимыми, как слова иностранного языка, которые достигают слуха, показывая себя тем, чем они являются, то есть простым звуком, не способным передать смысл. Однако это смысл, который в равной степени находит зритель через отдельные фильтры восприятия. К группе художников, которые принимают этот художественный модус операнди, относится и Сэм Кейл.

В своем открытом арт-пространстве во Флоренции она нашла подходящую среду для размещения эмпирической топографии искусства. И британская художница, и Кандинский на определенном этапе своего пути обратились к духовному началу в своем искусстве, стремясь стимулировать самоанализ как во время создания произведения, так и во время наслаждения им. Духовность, по Кандинскому, подразумевает детский взгляд, свободный от практических и функциональных забот, способный воспринимать вещи в их чистом виде. Это отражено и в работах, представленных в пространстве “Keil”, где зрителям предлагается отказаться от предвзятых представлений и позволить себе увлечься субъективными ощущениями и интерпретациями, воскрешая в памяти способы интерпретации, свойственные самым ранним детским подходам к миру. Скульптура «Любовники», принадлежащая к серии «Первое поколение бронзы», совпадает с тем идеалом чистого искусства, который поддерживал Кандинский. Как утверждает искусствовед Роландо Беллини, «что остается и останется определенным — это форма сама по себе, то есть ее сущностная суть. И эта форма говорит о многом и рассказывает об этих пластических и объемных каденциях, о твердых телах и пустотах, об этом музыкальном вращении».

В своих творческих поисках Сэм Кеил занимается различными дисциплинами, но особое внимание уделяет миру теории музыки и движения. Это результат ее знакомства с методикой дирижера и виртуозного скрипача Иегуди Менухина. Благодаря музыке Кейл заинтересовалась динамическими системами и их связью с формой, что привело ее к анализу и изучению экспериментов в танцевальном мире Нижинского, Нуреева и «Русских сезонов». Музыкальная механика и противостояние нашим неявным представлениям о времени, которым бросает вызов наша индивидуальная реальность и внимание к движению в пространстве выставки, теперь занимают центральное место в практике Сэм Кейл.

Художественный опыт Keil Space играет ключевую роль в снятии эмоционального и физического напряжения, повышении концентрации внимания, развитии воображения и процессов автобиографической памяти. Этот опыт, кажется, воплощает идею Кандинского, который писал, что «Открытый глаз и внимательное ухо превращают малейшие толчки в великие переживания».

Некоторые посетители Keil Space отмечают, что что-то изменилось у них внутри, как будто они получили новый способ видения реальности. Эти наблюдения соответствуют рассуждениям Кандинского о живописи и соответствуют эстетике Сэм: «Это искусство, а искусство — это не бесполезное создание вещей, которые исчезают в вакууме, но это сила, у которой есть конец, и она должна служить развитию и совершенствованию души».

ОБРАЗ ФОРМЫ. МЕЖДУ КЕИЛ И КАНДИНСКИМ

Работы Кандинского не просто восстанавливают основы искусства, они вводят настоящую методологию разрушения произведения, фокусируясь на чистой сущности живописных элементов. Его поиск чистоты приводит к геометрическим формам и первичным цветам, которые представляют собой фундаментальные элементы, с которых должно начинаться каждое произведение искусства. Эти элементы, такие как круг, треугольник, первичные цвета и точка, проявляют двойную сущность: видимый внешний облик и невидимую внутреннюю близость, которая передает определенный аффективный тон и созвучие.

Эта внутренняя сущность представляет собой онтологическую реальность того элемента, который изливает свои эмоции на зрителя, ощущение, подобное уколу. Эта феноменологическая рана, теоретизированная Кандинским, возникает, когда геометрический элемент отделяется от своего утилитарного значения, позволяя форме, которая моделируется содержанием, восприниматься самой по себе в ее внутреннем резонансе и хроматике. Та же динамика присутствует в искусстве произведениях Сэм Кейл, в частности, в серии «Новое поколение бронзы», которая, по отзывам некоторых посетителей, «ощущается как пребывание у моря, в пещере» и, в то же время, свидетельствует о той общей ране между искусством Кандинского и Сэм Кейл: «Это как отключение от внешнего мира, это как возвращение внутрь себя, на несколько драгоценных минут».

Геометрический и абстрактный подход Кандинского, характерный для школы Баухауз, в которой он участвовал, был направлен на отображение жизни через динамическое наложение точек, линий и геометрических фигур. Более того, этот ошеломляющий биоморфный стиль выходит за рамки простого сходства с реальностью, выражая саму суть жизни и вызывая у наблюдателей различные эмоциональные реакции. Искусство Сэм Кейл также отражает это стремление к чистоте через геометрические формы и композиционную строгость. Как уже отмечалось, в переходе между сериями «Бронза первого поколения» и «Бронза второго поколения», в которой «подчеркивается переход от более анатомической формы, более близкой к восприятию разумной реальности, к более геометрической, математической форме», в «Новом поколении бронзы» использование определенной технологии позволяет изображать элементарные формы, наделенные такой осязаемой чистотой, которая вызывает у посетителя чувство недоумения, по крайней мере, в начале знакомства. Это первоначальное отчуждение побуждает зрителей фильтровать реальность другими глазами, чтобы впоследствии полностью понять произведение.

Еще одно сходство между Кандинским и Кеил проявляется в отказе от мимесиса как движущей силы художественного производства. Это преодоление реального, которое в полной мере реализуется в «Новом поколении бронзы».

Кейл создает образ мира, показывающий себя таким, каков он есть внутри, с его напряжением, звучностью и аффектами. В мультисенсорной комнате художница из Лондона предоставляет зрителям возможность свободно воображать и интерпретировать свои работы, прокладывая путь к новому восприятию искусства и собственной личности, часто пробуждая воспоминания, скрытые в блужданиях бессознательного. Эта конфронтация между зрителем и произведением устанавливается как глубокий диалог с духом художника, мультисенсорный перевод сложных знаний, проявляющихся через пластические формы и цвета. Мысленный отклик на произведение у каждого человека разный, и это подсвечивает разнообразие человеческого опыта, свидетельства подчеркивают свободу интерпретации посетителями работами Сэм. Эта свобода находит многочисленные корреляции с тестом Роршаха.

Через свободную интерпретацию чернильных клякс субъект оживляет собственное воображение, тем самым предлагая заглянуть в глубины себя и раскрывая скрытые аспекты своей личности, когнитивного и эмоционального функционирования. Таким образом, этот тест находит аналог в субъективной интерпретации форм в работах Кейл.  

ПРОГРЕСС ИСКУССТВА

Нововведения Кандинского касаются не только теории искусства, но и техники его воплощения. Как видно на картине «Движение 1», написанной в 1935 году, Кандинский использует песок вместе с тюбиками краски, чтобы придать зернистую текстуру своим картинам. С помощью этой смешанной техники создаются работы, которые вызывают в памяти неизмеримый и мечтательный космос, черпая вдохновение как в бесконечно большой Вселенной, так и в бесконечно малом микроскопическом мире клеток. В результате получаются работы, которые отходят от канонических форм и погружаются в чистое выражение содержания, изображая зрелище галактик, звезд и других космических форм. Отзывы посетителей Keil Space показывают, что мультисенсорный опыт, предлагаемый комнатой, пространством вызывает, как и у Кандинского, чувство связи со Вселенной, позволяя воспринимать океаны, галактики и леса через разнообразие цветов. Этот опыт стал возможен благодаря пониманию Сэм Кейл потенциала художественной среды. Она экспериментирует с постоянными метаморфозами и гибридизациями между художественными и другими медиа. В серии «Бронза нового поколения», благодаря глубоким техническим инновациям, можно обнаружить синтез искусства, науки и технологии, который усиливает, по словам критика Беллини, «это особое мультисенсорное предложение, с пространственной артикуляцией, построенной в унисон из той же субстанции произведений, что делает его не замкнутым пространством, а открытым и пульсирующим диалогом, и это я считаю совершенно беспрецедентным». Такой подход, усиливающий цветовые теории Кандинского, создает трехмерность чистых форм, которая одновременно задействует несколько сенсорных сфер. Пространство Keil позволяет посетителям войти в контакт с самой глубокой частью себя, предлагая опыт, который ведет к повторному открытию внутренних энергий и космических сил, резонирующих в мире. Это сближение со Вселенной, даваемое искусным слиянием технологий и теорий цвета, выполненное с помощью магматических форм и игры света, предлагает опыт, который пытается раскрыть саму суть жизни и сил, которые ее одушевляют. Концепция искусства, которая стремится к космическому и позволяет потерять координаты тела и разума. Работы Кеил колеблются между яркими цветами и темными тонами, передавая напряжение продвижения и отступления, свойственное самой жизни; как будто зритель находится рядом со взглядом художника, рядом с думающим глазом, который создает впечатление большого затвора, отпечатывающего маленькие космические фрагменты на поверхности.

Сочетание цветов и форм не случайно, а кажется тщательно продуманным, как будто каждый элемент призван передать глубокий смысл, санкционируя преодоление обычного художественного наблюдения. Все это позволяет художественному опыту проявлять свое восстанавливающее воздействие на уходящих посетителей, когда они покидают выставочное пространство. Их переносит наполняет ощущение внутренних перемен. Регенерация, освобождающая от цепей, пробуждающая многочисленные энергии внутри людей, которые многие посетители описывают как первобытные силы, живущие в нас тысячелетиями, готовые вырваться наружу в бурлении красок, порождая новые миры и невиданные измерения души. Это указывает на глубокую связь между искусством Кеил и духовными силами космоса, подчеркивая регенеративную силу искусства в пробуждении и питании человеческих душ.

В заключение следует отметить, что в передовом искусстве, включая возможности и потребности, продиктованные исторической эпохой, необходимо признать цель использования теоретических и технических потенциалов абстракционизма в перспективе художественного развития, которое отражается в использовании передовых технологий. В этом контексте талант Сэм Кеил в работе с бронзой и технологиями служит средством, которое усиливает и расширяет художественное видение человека, позволяя проводить уникальные художественные эксперименты и создавать произведения, которые реализуют на практике и углубляют теоретические идеи Кандинского:

«Искусство преодолевает границы, в которые время хотело бы его втиснуть, и указывает на содержание будущего».

Больше о проекте по ссылке.