Сергей Гапанович: "Я тут надолго и всем успею надоесть"

Над интервью работали Аля Грач, Мария Назарова

Фото: Алексей Гайдин

В 2018 году под Петрозаводском начал появляться уникальный арт-объект – скала, на которой вырезаны силуэты множества зайцев. На данный момент работа над ним в самом разгаре. Сергей Гапанович, скульптор, прямо сейчас вручную вырезает очередного обитателя «Долины зайцев»  на отвесном склоне. Мы поговорили с Сергеем об этой работе, о зайцах и о будущих творческих планах. 

Сергей Гапанович

Аля Грач: Расскажите о своем проекте немного. Почему именно зайцы? Сколько их сейчас? Как «Долина зайцев» вообще появилась?

Сергей Гапанович: Там на самом деле столько версий, что я уже запутался, но каждая из них правдивая. Я хотел попробовать что-то новое, что-то более сложное и масштабное. Также мне было интересно, как поведет себя «живой камень». Есть много идей более сложных проектов со скалами, но начать решил с чего-то попроще. 

И благодаря этому, казалось бы, простому проекту мы не только привлекаем внимание к экологии, но и запускаем поток туристов, показывая, что искусство может быть и таким. Хотя наш «Пенсионерский союз художников» считает, что это не искусство, но это нормально. Они просто привыкли ставить бюсты по всему городу за бюджетные деньги республики. 

Я создаю некий прецедент. Такого еще не было, чтобы кто-то взял и без помощи властей что-то начал делать. От республики мне нужно было только согласование. Денег я у них не просил и не прошу до сих пор - проект некоммерческий и создается он при помощи благотворителей из народа. Они вносят небольшую сумму денег на развитие «Долины», а получают взамен одного из тысячи зайцев. Каждый конкретный заяц закреплен за определенным человеком, с помощью личного номера ушастого. 

А.Г.: На что уходят эти деньги?

С.Г.: Покупка инструмента, расходников, горюче смазочного материала, зарплата наемных сотрудников. Я сам ничего не получаю. Скорее, даже трачу. 

А.Г.: К вам ведь могут в «Долину» желающие приезжать волонтерами? Помогать? 

С.Г.: Да, но по факту никто не едет. Это ведь тяжелая физическая работа. Я сейчас жду весны, буду заказывать технику, убирать все камни, что мы скидывали вниз во время работы. И на этом проекте работаю не только художником, если это можно так назвать, но и прорабом, строителем, камнетесом, менеджером, криейтором. Уверен, весь этот опыт пригодится в следующих крупных проектах. 

А.Г.: А почему именно зайцы?

С.Г.: Изначально был другой проект, но я побоялся - не было никакого опыта работы с «живым камнем». А так как все это место взрывалось, измельчалось, когда между скалами прокладывалась дорога, работа осложняется трещинами. Я изначально решил максимально упростить проект, чтобы посмотреть, как ведет себя материал. В будущем я планирую более сложные истории, но на более спокойных скалах.  

А почему именно на зайцах остановился? Да, в свое время меня замучили вопросами на эту тему. Почему не медведь? Не волки? Не кто-то еще? По-моему, заяц - уникальное животное, которое можно нарисовать по-разному. Бежит, сидит, прыгает, у него много поз, которые он может принять. А возьми, к примеру, медведя: это же будет прямоугольник с четырьмя лапами и больше ничего. 

Мне нравится объяснение моей знакомой Милы Бузовой, которая говорит, что образ зайца точно появился неспроста: «Во многих культурах заяц, как фольклорный персонаж, был провокатором.  Он не знает границ, не видит их и идёт сквозь все ограничения. Можно вспомнить кровожадных заек из средневековых бестиариев, зайцев из русских сказок, всем известного Братца Кролика… Так же, как все эти герои, художник как будто не знает социальных, нормативных и бюрократических ограничений. Делая своё дело, он довольно легко преодолевает все перипетии, которые другого остановили бы ещё на этапе формулировки самой идеи. Неосознанный выбор оказался точным автопортретом».

А.Г.: А сколько всего сейчас уже готовых зайцев? 

С.Г.: Сейчас? Триста с копейками.

А.Г.: То есть уже больше трехсот, а планируется тысяча? 

С.Г.: Да, изначально я планировал тысячу, но их будет больше. В будущем кроме зайцев на скале будут и другие образы. Думаю, я займусь этим летом их внедрением.

А.Г.: А кого вы хотите подселить к зайцам?

С.Г.: Будет несколько интересных животных от компаний партнеров. Будет Вася Карп - это динозавр. Еще я хочу парочку крокодилов. Идей-то много, но надо смотреть, куда и как. Ты начинаешь думать, как их красиво разместить на скале, но это не всегда получается как задумано, так как на скале большое количество трещин. 

А.Г.: Обычно проект имеет свое начало и конец. Какой момент вы считаете именно началом? Момент принятия решения или появление первого зайца? А когда предполагаете завершить? 

С.Г.: Все-таки с того момента, когда началась работа, если не ошибаюсь, в апреле 2018. В апреле я сделал первого и сразу понял, что это будет тяжелый проект. А концом будет появление на скале зайца под тысячным номером. Этот день все увидят по телевизору, так как четыре федеральных канала хотят приехать и заснять этот момент. А на следующий день после этого я хочу залезть на скалу напротив с бутылкой коньяка и слегка на***[Напиться – прим.ред]. 

А.Г.: Какие еще проекты вы делали? С чего вообще начинали?

С.Г.: Проектов было много, но они все более мелкие, это было что-то для дома или какие-то садово-парковые скульптуры. Они совершенно не таких масштабов и теряются на фоне всего этого. Вся квартира и вся мастерская завалена разными работами, но большинство из них я не афиширую: как-то руки не доходят и не интересно.

Но вообще у меня есть серия «История каменных голов», она пересекается с зайцами - у зайцев есть имена и многие придуманы на основе имен людей, проходящих через мою жизнь. У каждой из голов есть своя история, и истории эти связаны с людьми из моей жизни. Планировалась, кстати, выставка голов в этом году в Твери, но как-то не срослось. У ребят с помещением не получилось.

Есть предложение выставиться в Европе в двадцатом году, речь идет о персональной выставке, но, честно говоря, пока оттягиваю, мне хочется сделать в этом году еще пять-шесть работ. Вот их я бы с удовольствием где-нибудь выставил. 

А.Г.: То есть сейчас вы хотите увеличивать масштабы своих работ? 

С.Г.: Не совсем. Скорее, они будут более сложные по технике и более интересные по наполнению. Сейчас у меня много поездок за границу и все они направлены на получение новых знаний в искусстве, изучение новых техник. В следующем месяце планирую поехать в Италию в карьер Каррара, где буду учиться работать с мрамором. Сейчас я работаю с гранитом, и это совсем другой материал. Также нашел себе мастерскую в Турции. Как оказалось, у них там очень много интересного камня и стоит он недорого. В дальнейшем хотелось бы жить на три-четыре страны - Россия, Турция, Италия и Великобритания. 

А.Г.: Считаете ли вы себя художником? 

С.Г.: Ну, нет, наверное. 

А.Г.: Почему? 

С.Г.: Я не думал об этом. Я просто делаю то, что мне нравится. Кто-то называет меня художником, кто-то нет. Мне больше интересны эмоции, которые получаю я и люди от моих работ. 

К примеру, ближе к лету собираюсь сделать работу, затрагивающую тему ЛГБТ, скульптуру и часовой видеоряд с представителями сообществ. Представляете, какие разные эмоции оно вызовет в России и в Европе? Но эта работа будет выставляться только в Европе.

А.Г.: Что вам больше всего нравится в творческом процессе?

С.Г.: [Задумался] А, там несколько стадий получается. 

Первая: «Ого, какую классную штуку я придумал!» Потом начинаешь подбирать инструмент, материал готовиться к работе. Потом, конечно, начинаешь делать, а там же все очень сложно. Во-первых, я сам всегда стараюсь усложнить работу, чтобы что-то новое узнать по технике, во-вторых я сам легких путей не ищу, вечно себе какой-то «геморрой» придумываю. Часто бывает работа с виду простая, но те, кто работает с камнем, поймут всю сложность. 

Следующий этап - смотришь на работу, думаешь «Что за дичь я придумал» и хочется все бросить. 

Ну и, наконец, ты начинаешь чувствовать, что работа готова, в этот момент получаешь удовольствие. Это все своего рода кайф и у него разные стадии. Самое главное, что в процессе ты  учишься чему-то новому. Тут ведь есть еще такой момент: я сам нигде не учился этому и не состою в союзах художников. Я не зависим от всего этого, поэтому я могу делать, что захочу и как захочу.

И я не реагирую на похвалу или критику. Потому что делаю все это для себя и мне от этого кайфово. 

А.Г.: Что вас привлекает? Откуда черпаете вдохновение? 

С.Г.: Я стараюсь больше ездить, чтобы больше впитывать в себя различные культуры и традиции. Стараюсь больше общаться. Мне повезло, я общаюсь с миром искусства больше в Европе, чем в России. В последние два года в моей жизни вообще больше творческих людей стало. А еще мне нравится, что процесс сложный, затратный во всех смыслах. 

Сейчас начал изучать медитацию, кажется, оттуда тоже можно подпитываться вдохновением. Что из этого получится - не знаю, но попробовать стоит. 

А.Г.: Если говорить в целом об искусстве, могли бы вы выделить каких-то художников, работы или целый период в истории искусства, на которые вы ориентируетесь в своей работе? 

С.Г.: Если говорить по скульптуре, то у меня есть книга «1000 скульптур», я ее просто люблю листать. Там все по векам разбито, много идей, но выделить кого-то отдельного я не могу. Сегодня один нравится, завтра другой. Но одно точно мне не нравится - когда лепят что-то из г*** [органических удобрений – прим.ред.] и палок. 

А.Г.: Если бы вы вернулись в ту точку, когда вы только начали заниматься искусством, что бы вы могли себе посоветовать?

С.Г.: Совершать больше ошибок. 

А.Г.: Для того, чтобы получать больше опыта? 

С.Г.: Конечно. Любая ошибка - это опыт. Главное - не повторять эти ошибки, и у меня вроде это получается. Может, еще посоветовал бы не слушать никого и идти вперед, хотя и с этим у меня вроде как проблем нет. Что еще? Хотя меня все устраивает, все идет так, как я хочу. 

А.Г.: Как вы долго собираетесь заниматься творчеством?

С.Г.: Я тут надолго и всем успею надоесть.